Санкт-Петербург, г. Санкт-Петербург и Ленинградская область, Россия
сотрудник
Санкт-Петербург, г. Санкт-Петербург и Ленинградская область, Россия
УДК 34 Право. Юридические науки
ГРНТИ 15.81 Прикладная психология
В статье обсуждается специфика представлений преступников о социальном пространстве. Показано, что социальное пространство является производным от множественных взаимодействий личности с социальным окружением. Элементами социального пространства выступают люди и группы, с которыми взаимодействует личность. Представление личности о социальном пространстве образовано посредством обобщения характеристик взаимодействия с социальным окружением. В исследовании изучаются три вида характеристик представления о социальном пространстве: (1) представление о соучастии других людей (т. е. свойствах социального пространства), (2) представление о самооценке взаимодействия с другими людьми, (3) представление о способности управлять взаимодействием с окружающими людьми. Формулируется гипотеза об отличиях в представлении преступников относительно данных характеристик. Гипотеза проверяется эмпирически. Исследование проводится измерением представлений преступников и правопослушных граждан о социальном пространстве. Методом сбора данных выступает самоотчёт. Сопоставление представлений выполняется статистическим критерием H-критерием Краскела-Уоллиса. Выборка исследования состоит из двух групп: а) преступников, 210 человек, отбывающих наказание в местах лишения свободы за совершение насильственных преступлений; б) правопослушных граждан, 210 человек, не совершавших преступления. Полученные результаты подтверждают гипотезу о специфике представлений преступников о характеристиках социального пространства. Установлено, что социальное пространство рассматривается преступниками нечутким и затрудняющим, снижающим их самооценку (обесценивающим), а также бесконтрольным и неуправляемым. Результаты находят подтверждение в альтернативных исследованиях лиц, совершивших насильственные преступления. Делается вывод о перспективах исследования представлений о социальном пространстве как ресурсе профилактики преступных действий.
психология преступника, социальное пространство, социальное взаимодей- ствие, профилактика преступлений, социальные отношения
Введение
Исследование взаимодействия преступника с социальным окружением является одним из важных условий для понимания причин и условий совершения преступления.
Социальное окружение преступника в криминологической науке традиционно рассматривается в числе причин и условий совершения преступлений [3, с. 16]. Так, члены семьи, родственники и друзья нередко рассматриваются в качестве побудителей и соучастников преступлений [1, с. 172]. В то же время, так как они часто являются жертвами преступных действий, их поведение интерпретируется как провоцирующее, а сами они выступают символическими «соавторами» преступления1.
В представленном исследовании социальное окружение рассматривается под углом зрения его способности удовлетворять актуальные потребности преступника. Другими словами, оно выполняет роль своеобразного социального ресурса, которым располагает и на который может рассчитывать преступник. Материальные, финансовые и социальные возможности близких людей нередко являются основным видом «капитала», к которому имеет доступ преступник и которым он может распоряжаться для преодоления жизненных трудностей, достижения личных целей [9].
Методологическим основанием такого взгляда выступает социально-средовой подход, разработанный в отечественной психологической науке. Согласно ему, отношения и взаимодействия людей формируют особую, «надприродную» разновидность среды [2]. Социальная среда обладает закономерностями и свойствами, значениями и ценностями, отличающимися от природных. Психологические концепции, изучающие восприятие социальной среды человеком, показывают, что сегмент, образованный его собственной активностью, действиями и отношениями, обладает особым значением и воспринимается в виде пространства. Центром такого субъективного пространства становится сам человек, а его социальное окружение рассматривается в виде периферии. Элементами социального пространства являются близкие люди, родственники и члены семьи, друзья и знакомые. В представлении субъекта все эти люди обладают возможностями и ресурсами, которые он может использовать для достижения собственных целей.
В данной статье изучаются субъективные представления преступников о социальном пространстве, включающем окружающих их людей. Исследование носит эмпирический характер, поскольку опирается на представления лиц, отбывающих наказание в местах лишения свободы. Для сопоставления представления преступников сравниваются с представлениями эквивалентной выборки правопослушных граждан. Результаты исследования раскрывают обобщённые и типичные отношения преступников к социальному пространству, а также характеризуют различия преступников и правопослушных в оценках социального пространства.
Теоретические основания исследования
В отечественной психологии исследования представлений человека о социальной среде осуществляются в нескольких направлениях.
В работах С. К. Нартовой-Бочавер рассматривается «психологическое пространство» личности. Оно определяется в качестве субъективно-значимого фрагмента бытия человека, определяющего актуальную деятельность и стратегию жизни человека в обществе [7]. «Психологическое пространство» имеет атрибутируемый характер, поскольку распространяется на вещи, предметы и отношения, которые человек считает своими.
А. Л. Журавлев и А. Б. Купрейченко описывали «социально-психологическое пространство» личности. Данная разновидность пространства охватывает систему психологических отношений личности с социальным окружением. По мнению исследователей, социально-психологическое пространство наследует свойства психологического. Являясь его частным случаем, социально-психологическое пространство раскрывает субъективное отношение человека к объектам и явлениям, имеющим социальную природу. Оно представляет собой систему субъективно значимых объектов и явлений, оцениваемых положительно, негативно или нейтрально, находящихся в определённой структуре по отношению друг к другу, связанных и выполняющих определённые функции и роли в соответствии с нормами, правилами, стандартами и эталонами [5, с. 23–26]. В специальной работе А. Л. Журавлевым и А. Б. Купрейченко описаны более ста параметров пространства личности.
Авторы относят к ним: общие характеристики социально-психологического пространства; характеристики субъекта (носителя) пространства; характеристики элементов пространства; особенности межпространственных отношений [4].
Возникновение социально-психологического пространства зависит от отношения человека к социальному окружению. Отношение микросоциального доверия, по мнению А. Н. Татарко, связывает людей и социальные группы между собой. К примеру, установив доверительные и уважительные отношения с кем-либо, человек считает данных людей частью своего социально-психологического пространства2.
В проведённом нами исследовании социальное пространство определяется в виде системы взаимодействия личности с другими людьми, группами и сообществами. Отличием такого подхода является фокусировка на взаимодействии, а не на отношении человека к другим людям или обществу. Социальное пространство, основанное на взаимодействии, включает членов семьи и родственников, друзей и товарищей, коллег по работе и деятельности. При этом оно объективировано взаимодействием, а не отношениями, ожиданиями или атрибуциями личности.
Взаимодействие рассматривается основанием образования представления личности о социальном пространстве. Иначе говоря, социальное пространство выступает производным от социального взаимодействия личности, а характеристики социального пространства зависят от характеристик множества взаимодействий, связывающих личность с социальным окружением. Соответственно, рецептируемые личностью характеристики взаимодействия формируют представление о социальном пространстве, репрезентируясь в виде совокупности межличностных отношений, социальных ролей и функций, социальных статусов. Возникновение и трансформации представления обусловлены не только объективными изменениями взаимодействия, но и познавательной деятельностью человека. Будучи активным участником взаимодействия, он не только создаёт и регулирует его, но познаёт и рефлексирует, анализирует и оценивает. Следует полагать, что суждения относительно характеристик социального пространства не всегда являются точными. Зачастую они представлены в виде атрибуций и ожиданий (экспектаций) относительно действий окружения. Но даже в таком виде они участвуют в регуляции социальной активности личности, в планировании деятельности и жизни [10]. В рамках данного исследования изучаются три характеристики взаимодействия – соучастие окружающих людей, репрезентируемое в форме помощи и поддержки, самооценка взаимодействия с социальным окружением, а также способность управлять взаимодействием для удовлетворения актуальных потребностей.
Изучая представление преступников о социальном пространстве, мы вслед за А. Н. Пастушеней полагаем, что восприятие его характеристик может искажаться либо нарушаться3. Соответственно, представляемое преступником социальное пространство (т. е. ментальная репрезентация взаимодействия с другими людьми, группами и обществом в целом) может содержать категориально-атрибутивные характеристики искажённого отношения. Социальное взаимодействие в представлении преступника должно репрезентировать проблемы удовлетворения потребностей во взаимодействии с окружающими людьми. Например, неспособность других людей удовлетворять потребности и желания, собственную неспособность регулировать и контролировать взаимодействие с другими людьми и др. Поскольку взаимодействие с социальным окружением обострено, затруднено и конфликтно, можно предполагать, что преступником оно воспринимается иначе, чем правопослушным. Проверке этого предположения посвящено проведённое нами эмпирическое исследование.
Эмпирическое исследование
Целью исследования выступает выявление различий в репрезентации характеристик социального взаимодействия преступниками и правопослушными гражданами. Предполагалось, что между преступниками и правопослушными гражданами существуют различия в представлении социального пространства в части, составляющей его компонент: (1) свойствах, присущих социальному окружению; (2) самооценке взаимодействия; (3) управлении взаимодействием с окружающими людьми.
Исследование имело сопоставительный дизайн. Для выявления особенностей, присущих представлению преступников, его показатели сопоставляются с представлениями правопослушных граждан. Для выполнения сопоставления в группы включаются участники, схожие по полу, возрасту, образованию, социально-культурному уровню.
Выборка исследования составила 2 группы общим количеством 420 человек. Выборку составили две группы: а) правопослушные совершеннолетние (210 человек) представители различных видов профессий, проживающие на территории Свердловской области. Средний возраст 27,2 года, 69 % – мужчины; б) преступники, совершеннолетние, отбывающие наказание в исправительных учреждениях общего режима Свердловской области за совершение насильственных преступлений. Средний возраст опрошенных 25,3 года, 81 % – мужчины.
Применение критерия позволило установить особенности представлений о социальном пространстве, присущие преступникам.
Методом сбора информации выступил опросник (стандартизированный самоотчёт), общим объёмом 15 утверждений, обобщённых в три шкалы: (1) социальной поддержки; (2) самооценки взаимодействия; (3) управления взаимодействием с окружающими людьми.
Опросник предъявлялся в двух формах – бумажной и электронной (Google Form). Время заполнения не ограничивалось. Форма заполнения была индивидуальной. Обследуемым объяснялась суть задаваемых вопросов и цели использования информации. Персональные данные не собирались. Согласием участия в опросе выступало его добровольное заполнение. Участие не оплачивалось.
Методом обработки данных выступал H-критерий Краскела-Уоллиса, дополненный медианным тестом. Необходимость его применения вызвана невозможностью использования однофакторного дисперсионного анализа из-за несоответствия распределения показателей нормальному закону, гетерогенностью дисперсий изучаемых показателей.
Результаты исследования
Первичные результаты представлены в таблице 1, содержащей описательные значения показателей по сопоставляемым группам.
Различия между преступниками и правопослушными являются статистически значимыми по всем показателям. Свойства социального окружения оцениваются преступниками хуже, чем правопослушными гражданами (Kruskal-Wallis test: H(1, N=419) = 22,3, p = 0,001), их самооценка взаимодействия с окружающими ниже (Kruskal-Wallis test: H(1, N= 419) = 28,4, p = 0,001), а возможности управлять своим социальным окружением более ограничены (Kruskal-Wallis test: H(1, N= 419) = 20,1, p = 0,001).
Интерпретация результатов
Изучение представлений о свойствах социального пространства имеет важное практическое значение в ресоциализации преступников и профилактике преступлений. Представление о взаимодействии с другими людьми выступает ресурсом планирования деятельности и принятия решений. Ощущение помощи и поддержки от окружающих воодушевляет и вдохновляет, позволяет строить реалистичные планы. Отсутствие этого ощущения вызывает чувство ограниченности, изоляции и обесценивания.
Проведённое исследование показало, что преступники представляют своё окружение нечутким, обременяющим и игнорирующим. Во взаимодействии с окружающими они видят себя менее умелыми, свои действия последовательными и эффективными, думая, что сложившиеся с окружающими отношения им лично не удастся изменить, поскольку люди не поддаются их управлению.
Представители группы правопослушных дают противоположные по смыслу ответы. Они оценивают своё социальное окружение как заботливое и поддерживающее, чувствительное и помогающее. Во взаимодействии с окружающими людьми представляются компетентными, успешными и результативными. Полагают, что способны изменять отношения с другими людьми и управлять взаимодействием с ними.
Обобщение результатов сопоставления показывает, что преступники в целом негативно оценивают своё социальное пространство. По сравнению с обследованной группой правопослушных граждан, социальное окружение представляется им враждебным и бесчувственным, неконтролируемым и своенравным.
Данные результаты в целом подтверждают сформулированные в теоретической части статьи гипотезы, а также они соответствуют результатам альтернативных исследований преступников. Так, Е. А. Щелкушкиной показано, что осуждённые за умышленное убийство воспринимают убийство как способ устранения препятствий к дальнейшему получению жизненных благ, общения с ограниченным кругом лиц и отрицания контроля над собственным поведением4. Социально-психологическая характеристика серийных сексуальных убийц, выполненная О. А. Логуновой и Н. В. Дворянчиковым, позволяет заключить, что данной категории преступников свойственна дезадаптация в трудовой деятельности, избегание общения с женщинами, жестокость в отношениях с ближайшими родственниками [6].
Сопоставляя полученные нами результаты с альтернативными исследованиями, следует более подробно остановиться на работе Е. В. Распопина, изучавшего причины, препятствующие ресоциализации лиц, освободившихся из мест лишения свободы [8]. Проводимое им исследование предполагало опрос осуждённых и их родственников.
Согласно его выводам, основным препятствием выступают негативные особенности поведения самого бывшего осуждённого (лень, праздность, вредные привычки, безответственное поведение и т. п.). Кроме того, проблемы ресоциализации обусловлены негативным поведением людей, с которыми контактирует бывший осуждённый (неправильный круг общения, старые связи и знакомые, отсутствие поддержки и т. п.). Только на третьем месте находятся трудности трудоустройства, тяжёлое материальное положение и другие факторы, по существу отражающие низкий социальный статус бывших осуждённых. По-видимому, несмотря на то, что субъективной картине мира преступника свойственны представления о сложности взаимодействия с обществом, данные проблемы могут быть вызваны поведением самих преступников. Поэтому изучение представления о социальном пространстве может выступить дополнительным источником информации относительно проблем и ограничений в удовлетворении потребностей, преодолении жизненных трудностей, которые испытывают преступники и которые не могут быть решены за счёт использования ресурсов социального окружения.
Заключение
Проведённое исследование раскрывает специфику отношения преступников к взаимодействию с окружающими их людьми. Рассматривая теоретические перспективы изучения восприятия преступниками социального пространства, следует отметить, что оно расширяет социально-психологические знания о формировании представлений преступников о социальном мире и регуляции ими взаимодействия с социальным окружением.
Исследование имеет ограничения, обусловленные условиями исследования, выборкой и применяемыми методами.
1. Поскольку сопоставляемые группы находятся в разных условиях социальной регламентации, эффекты различий могут быть обусловлены невозможностью удовлетворения потребностей лиц, находящихся в местах лишения свободы.
2. Поскольку в изученных группах преобладают мужчины, выводы не могут распространяться на женщин-преступниц.
3. Применяемый в исследовании метод является номотетическим, не позволяющим выявить индивидуальное своеобразие представлений о социальном пространстве.
Осознавая значимость дальнейших исследований, эти ограничения будут преодолены путём изучения преступников, чьё наказание не связано с лишением свободы, углублённым изучением жизни преступниц, применением идеографических методов исследования представления о социальном пространстве.
1. Абельцев С. Н. Личность преступника и проблемы криминального насилия. - Москва: Закон и право, Юнити-Дана, 2000. - 206 с.
2. Абрамова Ю. Г. Психология среды: источники и направления развития // Вопросы психологии. - 1995. - № 2. - С. 130-137.
3. Антонян Ю. М., Кудрявцев В. Н., Эминов В. Е. Личность преступника. - Санкт-Петербург: Пресс, 2004. - 364 с.
4. Журавлев А. Л., Купрейченко А. Б. Психологическое и социально-психологическое пространство личности: теоретические основания исследования // Знание. Понимание. Умение. - 2012. - № 2. - С. 10-18.
5. Журавлев А. Л., Купрейченко А. Б. Социально-психологическое пространство личности. - Москва: Изд-во Института психологии РАН, 2012. - 494 с.
6. Логунова О. А., Дворянчиков Н. В. Исследование психологических особенностей личности и поведения серийных сексуальных убийц различных типов // Психология и право. - 2019. - Том 9. - № 1.- С. 54-70 [Электронный ресурс] // Сайт «PsyJournals.ru». - Режим доступа: https:// psyjournals.ru/psyandlaw/2019/n1/97331_full.shtml (дата обращения: 11.02.2021), doi:10.17759/ psylaw.2019090104.
7. Нартова-Бочавер С. К. Понятие «психологическое пространство личности»: обоснование и прикладное значение // Психологический журнал. - 2003. - Том 24. - № 6. - С. 37-48.
8. Распопин Е. В. Изучение причин, препятствующих успешной ресоциализации лиц, освободившихся из мест лишения свободы // Современная наука: актуальные проблемы теории и практики. Серия: Познание. - 2020. - №7. - c. 90-94.
9. Bales W. D., Mears D. P. Inmate social ties and the transition to society: Does visitation reduce recidivism? // Journal Of Research In Crime & Delinquency. - 2008. - №45 (3). - P. 287-321. DOI:https://doi.org/10.1177/0022427808317574.
10. Gülaçtı F. The effect of perceived social support on subjective well-being // Procedia Social and Behavioral Sciences. - 2010. - № 2 (2). - P. 3844-3849.
